Межконфессиональный форум под таким названием собрал 19 февраля 2025 года в административном центре «Невская ратуша» представителей религиозных организаций Санкт-Петербурга и ленинградцев — членов общин, переживших блокаду.

В рассказе о. Вячеслава (Харинова) об исследовании известного архивиста Михаила Шкаровского, посвященном религиозной жизни блокадного Ленинграда, говорилось обо всех конфессиях и религиях — ставшей примером истинного мужества и веры истории немногочисленных открытых православных храмов, костела, синагоги, мечети и дацана. С собой он также принес некоторые из предметов, собранных им и его прихожанами, в том числе поисковыми отрядами, и можно было увидеть воплощение поговорки — на войне нет атеистов.

Икона, нарисованная на тетрадном листе цветными карандашами, в поднятом из болота самолете… Карманное издание Евангелия на груди у снайпера… И множество нательных солдатских крестов той войны… Письмо Богу девочки-подростка — чтобы все были живы…

И правильное напутствие истинного пастыря — нам нечего делить, в сплоченности, уважении, понимании проявляется наша вера.

Представители еврейской общины поделились опытом, как говорить с детьми и теми, кто хочет узнать о Холокосте, о блокаде — задать им вопрос — а как бы вы поступили тогда? Когда нужно спасти голодных, как разделить продукты?

Епископ СЗО РЦХВЕ Александр Цветков напутствовал всех библейским наставлением.

В своем коротком докладе о роли лютеран во время блокады и в последующие годы пастор Эльвира Жейдс постаралась сказать чуть больше, чем все исторические исследования. Благодаря книге Ирины Васильевны Черказьяновой, историка, чьи труды посвящены российским немцам, архиву общины Святой Екатерины и воспоминаниям ее прихожан, вошедшим в Блокадную книгу, получается, что вклад лютеранский общин в то время, когда не осталось с 1938 года ни одной церкви и ни одного пастора, а прихожане с 1914 года планмерно выезжали, подвергались репрессиям, депортации и принудительной репатриации, когда делалось все, чтобы уничтожить не просто религию в лице лютеранства, но стереть сами этносы, его составляющие, верующие в рассеянии, лишенные духовной опоры, делали, что могли. И все, что осталось от разоренных общин, служило городу.

В закрытых церквях организовывали морги и склады. Все деревянные постройки — дома, сараи и даже прекрасную деревянную церковь Святой Марии у Сытного рынка разобрали на дрова. Также немцы-колонисты совхоза им. Тельмана наладили поставку в город дров по нормам, в два с лишним раза превышающим дневную задачу. В первую блокадную зиму без этой незаметной поддержки выжить многим было бы сложнее.

Лютеранские кладбища стали местом упокоения умерших от голода и погибших под бомбами, а также местом воинских захоронений.

В Стрельне, Новосаратовке, Гатчине и других пригородных колониях высылаемые немцы отдавали соседям или армии скот и запасы провизии.

Там же уходили в партизаны, где хорошим подспорьем оказалось знание не только местности, но и языка. Лютеране воевали и на фронтах. Некоторые удостоены высоких наград, в том числе звания Героя Советского Союза.

Но и лютеране в ссылке делали многое, пополнив ряды тех, кто строил закрытые города Минсредмаша — и тех, кто занимался наукой в «ящиках», и тех, кто просто копал, добывал, строил… Эти города строили ленинградцы — среди многих и бывшие жители Шведского переулка, Кирочной улицы, 3 линии… С немецкими, шведскими, финскими, латышскими, эстонскими фамилиями.

Лютеранской Церкви уже не было. Но она была везде, где могла еще быть, и огонь веры не угас.

Точных цифр не знает никто. Но в блокаду в городе по грубым подсчетам оставалось около 2500 верующих лютеран. Осталось меньше половины. Но эти люди выжили, отогреваясь у домашних алтарей, и уже в 1977 году пришли в первую открывшуюся церковь в Пушкине, а в 1990-е годы — в остальные ныне действующие приходы. Вернулись угнанные в Германию, вернулись эвакуированные — если их отпускали и было, где жить, вернулись высланные — тоже совсем немногие. Но и этого малого остатка хватило общинам, чтобы быть сегодня.

Сегодня наша община Святой Екатерины — член церковного сообщества Ковентри, цель которого — не допустить повторения тех страшных событий. И мы бережно храним блокадные истории наших прихожан, самого здания церкви, Смоленского Лютеранского кладбища и таких мест Васильевского острова, как дом Тани Савичевой, дом Тани Вассоевич — она жила на 6 линии, и тоже писала дневник, витаминная аптека в особняке Бремме.

Сердечно благодарим организаторов форума — Отдел по связям с религиозными объединениями Администрации Губернатора Санкт-Петербурга, волонтеров, Епархию РПЦ (МП), музыкантов, которые внесли свою атмосферу в происходящее!))

ЕЛЦ Европейской части России и общину Святой Екатерины представили пастор Эльвира Жейдс и член совета общины Ксения Савина.